On memory

Описание книги	On Memory (Electronic or Otherwise) - Leonardo The MIT Press Volume 23, Number 4, Autumn 1990 Наша практика обращения с электронной памятью подводит нас к признанию того факта, что память является не вещью, а процессом, хотя этот процесс и предполагает наличие тела человека или компьютера, внутри которого он должен происходить. Эта практика приводит нас к тому, что внутри нас нет никакого твердого ядра, которое бы руководило этим процессом и которое мы могли бы называть нашей "душой", нашим "духом" или даже нашим "эго". Практика показывает нам, что процесс извлечения, хранения и передачи информации протекает через нас и включает не только существующее и прошлое общество, но и фактически все, что мы называем словом "мир". Это приводит нас к пониманию того, что мы только узлы во всеобщей сети текущей информации, что эти узлы получают, перерабатывают и передают информацию, и что они полное ничто если взаимосвязи будут разорваны. Фактически, практика наших отношений с носителями электронной памяти требует от нас признать, что то, что мы называем "Я" это - только узел взаимосвязей и отношений, который при тщательном рассмотрении даже не содержит крючка, к которому эти отношения могут быть прицеплены
Область знаний	Информатика, Искусственный интеллект
Год издания	1990
Веб-сайт где можно прочитать книгу или статью
Видео запись	https://www.youtube.com/watch?v=lyfOcAAcoH8
Авторы	Flusser
Среды и средства, на которые повлияла книга

Вилем Флуссер

Память

Наш вид передает информацию от поколения к поколению. Осуществляя эту передачу, мы дважды противоречим природе. Второй принцип термодинамики утверждает, что информации свойственно рассеиваться и забываться. Живые организмы противоречат этому принципу, сохраняя и передавая генетическую информацию. Они создают память в противовес энтропии природы. Биологический закон Менделя утверждает, что приобретенная информация не может передаваться от организма к организму. Наш вид противоречит и этому закону, создавая память культуры, которая накапливает приобретенную поколениями информацию. Это двойное отрицание, свойственное человеку, носит временный характер, в большом временном интервале вся информация, которую мы накапливаем, все-таки распыляется и забывается. В любом случае, это двойное отрицание законов природы (хотя и временное) определяет наше положение в мире. Человеческое "отличие" (то, что отличает нас от всех других существ) может быть определено тем, что мы обладаем как биологической, так и культурной памятью, тем, что мы исторические существа. Электронная память радикально меняет нашу культурную память и человеческое "отличие" теперь получает новое значение. Целью данной работы является рассмотрение некоторых аспектов этой трансформации.

Если определить "память" как хранилище информации (само это определение открыто для серьезных возражений), то мы обнаружим памяти во всей природе. Глыбы памяти плывут подобно островам или айсбергам против потока энтропии, эти острова сохраняют какое-то время какую то информацию до тех пор, пока они не растворятся в потоке энтропии, из которой они случайно возникли. Примерами могут служить атомы водорода или галактики, которые создают временные отрицания энтропии на фоне общей тенденции. Наиболее впечатляющим примером отрицания энтропии является рост биомассы, который происходит в настоящее время на поверхности нашей планеты и последствиями которого являемся и мы сами. Биомасса состоит из маленьких капель - клеток, в которых сложные молекулы постоянно копируются. Этот процесс копирования постоянно сопровождается ошибками. Большинство ошибок отбрасывается из биомассы и из генетической памяти благодаря достаточно сложным механизмам отбора. Некоторым мутациям удается избежать этих механизмов и из них формируется то, что называется "биологической эволюцией". Хотя наши оптимистически настроенные предки и рассматривали мутации как "позитивные явления", поскольку благодаря таким мутациям в биомассе возникает новая информация, с точки зрения "памяти" мутации должны считаться серьезным недостатком. Они показывают, что память биомассы не внушает доверия: вместо того, чтобы хранить информацию, биомасса воссоздает ее. Это имеет огромное значение для технологических проектов будущего. Генетическая инженерия может быть определена как попытка передачи приобретенной информации в биомассу, трансформации биомассы в культурную память. Необходимо иметь в виду, что всякое сохранение информации в биомассе сопровождается ошибками.

Культурная память много короче, чем память генетическая, и еще менее достойна доверия. Большая часть информации, которую мы извлекаем за относительно короткое пребывание на Земле, связано с памятью: не только документы, превращающиеся в золу и пепел, здания, превращающиеся в руины, возможно, вся культура прошлого будет забыта. Когда люди начали строить память культуры, они использовали два типа носителей, поддерживающих память. Первый это - звуковые волны, другой - камни, кости и другие твердые объекты. Могут быть и другие формы, поддерживающие память, например жесты, но здесь они не рассматриваются.

Звуковые волны имеют то преимущество, что среда воздуха доступна и человеческий организм снабжен органами, которые позволяют обмениваться информацией - органами трансформирующими звуковые волны в фонемы. Говорение выглядит вполне естественно, не смотря на то, что каждый из нас обучается этому индивидуально. Это ставит вопрос о двойственном характере наследственной и приобретенной информации. Но, звуковые волны имеют серьезный недостаток в плане нестабильности и открытости для различных шумов, которые могут искажать информацию. Таким образом, информация, передаваемая через звуковые волны (устная информация), должна быть быстро извлечена получателем и храниться в его мозгу, с надеждой на то, что она будет оттуда извлечена и передана другому получателю. Этот процесс (устной культуры) подвержен многочисленным ошибкам в ходе передачи, связанных как с шумом, так и с ошибками, которые добавляются и возникают при переработке информации в мозгах участников коммуникации. Вследствие этого, устная культура, строго говоря, не является исторической.

Твердые объекты (такие как камни или кости) имеют преимущество стабильности. Каменный нож сохраняет информацию "как резать" на протяжении десятков тысяч лет. Информация, сохраняемая в твердых объектах, формирует нашу материальную культуру. Но здесь кроется и серьезное неудобство: информационные объекты или средства используются не только как объекты, поддерживающие память, но и как банки данных: нож не только хранит информацию "как резать", но и действительно используется для резки. Использование объекта постепенно изнашивает ту информацию, которую он несет. Это и есть проблема мусора, которая находится в центре наших экологических трудностей. Объекты, утратившие информацию, порождают провалы памяти. Поэтому и создаются объекты, которые выполняют функцию только поддержки памяти не неся никаких деятельных функций. Например, статуя Венеры.

Однако наиболее значительные изобретения в области памяти были сделаны сравнительно недавно, когда три с половиной тысячи лет тому назад был изобретен алфавит. Это код, который позволил трансформировать звуковые фонемы устной речи в визуальные символы. Эти символы могли быть запечатлены на твердых носителях. Этот код объединил преимущества устной и материальной культуры. С его помощью стало возможным создавать "памятники" (тексты), которые бы передавали бы информацию устной на жесткие объекты и которые могли бы быть копируемыми. Это обеспечило создание нового и очень мощного метода. Была создана "Культурная память" - библиотека - которая позволяла наращивание, сохранение и передачу приобретенной информации. Это было началом настоящей истории. И это означало радикальное изменение способов человеческих размышлений и действий. Линейная структура алфавитного письма продуцировала прогрессивный, каузальный, научный способ размышления и действий. Извлечение и передача информации становятся управляемым, познаваемым процессом. Изобретение алфавита было важнейшим шагом на пути гуманизации.

По мере того как печатная и литературная культура медленно отделялась от устной и материальной (медленно, поскольку ей все время приходилось противостоять предшествующей устной мифической и материальной магической и этот процесс еще не завершен), и по мере того, как культурная память все теснее идентифицировалась с библиотекой, развивались процессы сакрализации библиотеки. Библиотека не ограничилась функцией хранилища информации, куда мы можем заносить (через письмо) информацию, которую мы приобрели, и откуда мы через чтение можем получать информацию добытую другими. Ей были присвоены функции сверхчеловеческой памяти, которая простиралась над людьми и которой они должны были восхищаться. Таким образом, роль культурной памяти была инвертирована - вместо того, чтобы служить человеку хранить информацию и передавать ее следующим поколениям, сама библиотека требовала того, чтобы человек служил ей. Эта инверсия оказала воздействия на различные аспекты человеческой культуры. Два примера сакрализации литературной памяти или библиотеки должны быть приведены, поскольку они и сегодня действуют и определяют то, что принято называть "западными ценностями".

Первый пример относится к философии Платона. Библиотека - или трансчеловеческая память является космосом, в котором в соответствии с законами логики хранится неизменяемая, вечная информация (идеи, формы). Когда-то и мы существовали в этом небесном хранилище, но после того, как мы его покинули и пали на Землю, где мы приобретаем только ложную информацию. В процессе падения мы пересекли реку забвения, но ее воды не смыли и не уничтожили верную небесную информацию, они только прикрыли и спрятали ее. Мы можем отыскать, вновь открыть верные знания. Знать, следовательно, значит не открыть новую информацию, но вспомнить забытую истинную информацию. Мы можем сделать это благодаря "теории", которая организует содержимое небесной библиотеки, и, сделав это, мы станем бессмертными.

Второй пример является христианским: библиотека (трансчеловеческая память) является местом встречи, где мы можем вести беседу. Для того, чтобы вести диалог с кем-то другим мы должны открыть себя перед ним, мы должны узнать себя в нем и узнать его, как нашего "другого". Мы обязаны любить нашего соседа. Фактически, в той степени, в которой мы познаем нашего соседа он будет представлен в нашей памяти, и в той мере в которой мы будем узнаны другими людьми, мы будем бессмертны вместе с ними. В памяти всего человечества, которая есть узнавание других, мы ответственны за бессмертие других людей. Поэтому память благословенна и поэтому умершие живы. Узнавание кого-либо как себя другого ведет к познанию. Иного, Его, который совершенно отличен от нас. Любить соседа означает и любить совершенно другого. Наш сосед - только образ Бога, и через этот образ мы можем приблизиться к Богу. Таким образом, общая память человечества (библиотека) фактически является Богом, где мы встречаемся, чтобы стать бессмертными через любовь друг к другу.

Если мы проследим развитие этих двух идеологий, которые лежат в основании западной цивилизации, то мы обнаружим, что они ответственны за нашу экзистенциональную идентификацию. Мы идентифицируем себя в качестве субъектов памяти всего человечества и, таким образом, в качестве субъектов объективного мира. Эта идентификация связана с тем, что фактом, что мы овеществляем нашу способность хранить приобретенную информацию и что мы рассматриваем эту свою способность как порождение всемирной сверхчеловеческой библиотеки, которая существует над нами. Следовательно, такие концепции как "душа", "дух" (и даже "эго"), в своем значении связаны с тем, что часть из не является субъектом энтропии, но является хранилищем информации. Как "тела" мы являемся частью биологического мира, но как "духи" мы находимся к ним в оппозиции, мы можем познавать их, управлять ими и подчинять их нашим желаниям. Все "вечные" проблемы западной онтологии и эпистемиологии (такие как проблемы взаимоотношения тела и души, проблемы "думающих вещей") являются результатами этого овеществления. Однако в настоящее время появляются признаки того, что мы преодолеваем этот сорт идентификации, что мы перерастаем веру в трансцендентное ядро в нашей душе. Если это действительно произойдет, то это приведет к революционным изменениям в системе наших категорий.

Электронные памяти являются моделями (симуляциями) функций памяти мозга при помощи неживых объектов. Модель в данном случае означает имитацию некоторых аспектов деятельности оригинала. Так, рычаг имитирует определенные аспекты деятельности руки, полностью игнорируя все другие аспекты. В электронной памяти способность мозга хранить информацию передается во внешний мир. Это позволяет нам наблюдать и манипулировать с процессами хранения информации со стороны. Конечно, то что мы наблюдаем является очень упрощенной формой человеческой памяти. Однако, электронные памяти подводят нас достаточно близко к рассмотрению наших способностей хранить и передавать приобретенную информацию. И это рассмотрение может освободить нас от веры в то, что мы являемся "духовными существами", противостоящими остальному миру.

То, что электронные носители памяти увеличивают наши функции запоминания и делают эти процедуры значительно проще чем раньше, несомненно, окажет огромное влияние на будущее цивилизации. Позвольте мне перечислить некоторые из этих изменений: электронные памяти гораздо легче информировать, они хранят информацию гораздо дольше и они обеспечивают гораздо более легкое копирование информации. Из этого следует, что мы более не будем пытаться хранить информацию внутри нашего мозга, но мы будем перебрасывать эту информацию на носители электронной памяти. Это означает, что наш мозг освободиться для выполнения других задач, таких как переработка информации. Переработка информации называется "творчеством": мы можем ожидать взрывное увеличение человеческого творчества, в связи с тем, что мы освобождаемся от всех механических аспектов размышления. Другое ожидаемое изменение связано с тем, что электронная память будет объединена с роботами и информация хранимая в электронной памяти будет переведена в их жесты. "Работать" - это жесты, которые информация накладывает на объект. Например, каменный нож, это результат наложения информации о том, "как резать" на камень. Таким образом, жесты работающего могут быть переданы от нас автоматическим машинам, и мы освободимся для того, чтобы программировать их.

Последнее ожидаемое изменение связано с тем, что информацию с электронных носителей гораздо легче стирать, они забывают гораздо легче чем это делает человеческий мозг. Сегодня достоверность информации ограничена во времени и время валидности становится все короче. Например, информация, относящаяся к физическим наукам, которая была достоверна поколение назад, сейчас уже не может использоваться. Наши мозги переполнены информацией такого типа и это мешает нам обрабатывать нужную информацию. Электронная память позволяет критически отбрасывать ненужную, засоряющую информацию и облегчает позитивное накопление информации. Это открывает дорогу "историческому мышлению и действию" в новом более радикальном смысле этого слова. Кроме того, это показывает, что забывание является столь же важной функцией памяти, как и запоминание.

Однако все эти упоминавшиеся выше изменения, не смотря на всю их очевидную значимость, не затрагивают основ современной культурной революции. Действительно революционным событием является то, что электронные носители памяти позволяют нам занять новую критическую позицию относительно наших способностей усваивать, хранить и передавать информацию, к тому, что мы обычно называем "духом". Наша практика обращения с электронной памятью подводит нас к признанию того факта, что память является не вещью, а процессом, хотя этот процесс и предполагает наличие тела человека или компьютера, внутри которого он должен происходить. Эта практика приводит нас к тому, что внутри нас нет никакого твердого ядра, которое бы руководило этим процессом и которое мы могли бы называть нашей "душой", нашим "духом" или даже нашим "эго". Практика показывает нам, что процесс извлечения, хранения и передачи информации протекает через нас и включает не только существующее и прошлое общество, но и фактически все, что мы называем словом "мир". Это приводит нас к пониманию того, что мы только узлы во всеобщей сети текущей информации, что эти узлы получают, перерабатывают и передают информацию, и что они полное ничто если взаимосвязи будут разорваны. Фактически, практика наших отношений с носителями электронной памяти требует от нас признать, что то, что мы называем "Я" это - только узел взаимосвязей и отношений, который при тщательном рассмотрении даже не содержит крючка, к которому эти отношения могут быть прицеплены.

Разумеется, крах наших представлений об индивидуальности не является внезапным событием, связанным только с нашей практикой использования электронной памяти. Этот крах был подготовлен многочисленными исследованиями, которые проводились долгие годы. Выделим некоторые примеры:

Аналитическая психология способна показать нам, что то, что называем индивидуальным психическим есть только верхушка того айсберга, которым является то, что можно назвать коллективным психическим. Экологические исследования способны показать, что индивидуальный организм может быть понят только в контексте той экосистемы, в которой он существует. Политологические системы способны показать, что "индивидуальный человек" и "общество" есть абстрактные термины (нет никакого отдельного человека вне общества и нет никакого общества без человека) и что конкретными фактами являются только отношения между субъектами. Такое относительное (топологическое) видение нашего положения в мире соответствует с тем видением отношений, которое предлагают нам физические и биологические науки. Сегодня физические объекты рассматриваются как узлы внутри поля взаимоотношений, а живые объекты как временные образования потока генетической информации. Наиболее адекватным выражением этого видения отношений, возможно, является феноменология Гуссерля. Она утверждает (очень кратко), что в том мире, где мы живем конкретны только отношения и то, что мы называем "объектами" и "субъектами" является только абстрактной экстраполяцией этих конкретных отношений. Отрицание "self" - идеологии является длительным процессом, но наша практика использования электронной памяти убеждает нас в его необходимости.

Невозможно предвидеть последствия этой экзистенциальной революции. Важнейшее значение имеет уже то, что если мы отвергнем идею о существовании некоего твердого ядра (носителя) внутри нас и если мы признаем свою вовлеченность в сеть взаимоотношений, то классическое разделение между наукой и искусством утратит свое значение. Поскольку, в этом случае различие между "объективным знанием" и "субъективным опытом" перестанет иметь смысл. Если коллективность становится фундаментальной категорией мышления и действия, то наука может рассматриваться как вид искусства, а искусство как вид науки. Последствия такого слияния невозможно представить.

В работе использована информация из различных источников - физика, биология, психология, нейропсихология и то, что называется "наукой о коммуникации". Основной точкой является полемика с французской школой "философии культуры". Читатель заметит, что я спорю с Роланом Бартом, Жаном Бодрийяром, Абрахамом Молем и многими другими. Я стремился противостоять пессимизму и предложить альтернативный путь развития нашей цивилизации.