Обсуждение участника:Поздняков Глеб
Явление "нетчиков" в службе провинциального дворянства в России в XVII в.
На протяжении всего XVII в. проблема явки дворян на службу и бегства с нее была для властей одной из самых острых. Неслучайно обязательство не покидать самовольно государеву службу фигурирует в крестоцеловальных записях служилых людей. Тем не менее эта мера мало помогала. «Болезнь» быстро прогрессировала с момента возникновения поместного войска. И это вполне объяснимо: нетство («нети», «неты», «нетчики») — прямое следствие поземельного характера службы, хотя, конечно, только этим нельзя объяснить пространный список причин бегства. Поставив службу в прямую зависимость от материального положения ратного человека, «поднимавшегося» на службу из своего поместья или вотчины, власть создала условия для всевозможных уклонений по причине отсутствия или недостатка средств. Система была обречена на появление невольных нетчиков, которые не приезжали в полки или покидали их до срока не потому, что не желали служить, а потому что не могли этого сделать. Для одоления подобного недуга следовало предложить иные принципы организации и обеспечения службы вкупе с изменением взглядов на саму службу.
Нельзя сказать, что в этом направлении первыми Романовыми ничего не было сделано. Однако коренные изменения пришлись на правление Петра I. Реформатор разорвал прямую связь между службой и землей. Владение землей как основание «подниматься» или «не подниматься» на службу ушло в прошлое. Связь «служилый человек по отечеству – верстание – испомещение – государева служба» сменилась на более простую, лишенную «посредников»: «дворянин – служба». Иначе говоря, служба вытекала из сословной принадлежности: ее стали рассматривать как сословную повинность и одновременно как неотъемлемую часть дворянского статуса со всеми его наследственными правами, привилегиями и обязанностями.
Ликвидация «земельного посредничества» при Петре I чрезвычайно важная перемена, свидетельствующая о возросших материальных ресурсах государства, поскольку денежное жалованье приобретает в XVIII в. несравненно большее значение, нежели это было прежде. В XVII в. городовое жалованье или даже жалованье «из чети» давались скорее «на подъем», в канун очередных военных кампаний. В феврале 1711 г., с утверждением нового порядка обязательной службы в полках кавалерии и инфантерии, было установлено штатное жалованье, заменявшее прежнее награждение служилых людей поместными землями. Три года спустя, с появлением Указа о единонаследии, был упразднен поместный оклад. Денежное жалованье стало основной формой вознаграждения с привязкой к званию . Власть избавлялась от крайне обременительной для себя задачи наделения дворянства землей. Высвобождались огромные властные ресурсы, которые перенаправлялись на решение более важных задач государственного строительства и управления.
Разрушение в сознании дворянства связи между земельным испомещением и службой лишило служилого человека такого весомого «оправдательного» аргумента для нетства, как отсутствие у него поместья и всех производных статусов — беспоместного, малопоместного, пустопоместного и т. д. — помещика. Нетчик уже не мог ссылаться на эти обстоятельства, или, по крайней мере, пространство для подобного рода заявлений существенно сужалось. Даже ссылка на бедность приобретала несколько иной подтекст: она оказывалась связанной с размерами жалованья, его невыплатой, задержкой и т. д. Конечно, служилые люди еще долгое время продолжали ссылаться на отсутствие имений, этих истинно базовых источников дворянского благополучия. Но так проявлялась инерция сословного менталитета.
Само отсутствие на службе может быть рассмотрено не только в плане материального положения служилого человека. Оно еще и часть диалога, который складывался между властью и дворянством. Будучи неотъемлемой частью службы, нетство и борьба с ним выступают как проявление этой службы (состояние службы, ее организация, отношение к службе дворянства и т. д.) и одновременно как способ воздействия сторон друг на друга. Последнее требует некоторого разъяснения. Дело в том, что нетство можно рассматривать как демонстрацию сословного самочувствия дворянства. Следовательно, чрезвычайно важно попытаться выяснить те причины, которые побуждали дворянство избегать службы или покидать ее до срока. Более того, массовое нетство было средством давления дворянства на власть. При этом в не особенно богатом арсенале средств воздействия дворянства на правящие сословие нетство, следом за коллективными челобитными и дворянским «рокошем», можно причислить едва ли не к самым эффективным способам вразумления властей предержащих. Стороны это неплохо понимали. Неслучайно дворяне в своих коллективных обращениях неизменно пугали Романовых угрозой служебной порухи, если те не пойдут навстречу их требованиям.
С другой стороны, понятно, что словесные угрозы лишь полдела. Важно выяснить, способны ли были провинциальные служилые люди осуществить их, причем не стихийно, как следствие случайно сложившихся неблагоприят ных обстоятельств, а вполне осознанно, по взаимной договоренности, в рамках своих сословных институтов — служилых городов. В связи с этой задачей попытаемся хотя бы в самом общем виде охарактеризовать нетство в середине – второй половине XVII столетия.
Сбор, учет, поощрение одних и наказание за неявку и несанкционированный отъезд других — все это давно стало неотъемлемой частью службы, настоящей рутиной для Разряда, но рутиной, которая оборачивалась постоянной головной болью. В исчислении недостатков поместной армии нетство заняло видное место, побуждая задуматься о реформировании всей военной организации. И хотя переход к регулярной армии вызван в первую очередь военной революцией конца XVI–XVII вв., бегство и неявка на службу также внесли свою лепту в осознание необходимости коренных изменений в организации вооруженных сил.
Однако нетство было проблемой не только чисто военно-служебной. Во взаимоотношениях с властью это, во-первых, показательный маркер сословного самочувствия дворянства. Во-вторых, масштабность этого явления, его непосредственного и быстрого влияния на такую чувствительную сферу, как война, делали его эффективным способом давления на власть. Несомненно, этот фактор требует дальнейшего изучения при анализе сословной политики и даже при обращении к проблемам политической истории. Другой вопрос: насколько осознанно служилые люди прибегали к этому инструменту давления на власть. Мы не располагаем прямыми источниками, подтверждающими случаи сговора служилых людей о бегстве и неявке в полки. Однако случаи солидарных дейст вий членов служилых корпораций общеизвестны. Наиболее ярко они проявлялись в коллективных дворянских челобитных, многие из которых появились на свет во время полковых съездов. Нельзя сбрасывать со счетов «невербальный сговор» членов служилых уездных корпораций. Эта проблема, требующая разра ботки особых методов работы с источниками, пока остается нетронутой.
Наконец, отчетливо прослеживается связь между нетством и ответными действиями правительства. Причем речь идет не только о наказании, но и о разного рода уступках и послаблениях, вплоть до важных продворянских законодательных актов. Все это дает основание рассматривать нетство и как один из способов давления на правительство наряду с коллективными челобитными. Давления в рамках диалога служилого сословия с властью, который проходит красной нитью через все XVII столетие.
